ОТ АВТОРА

А где-то остров Сахалин,
Я родилась в разгаре мая,
Не зная холодов и льдин
И ничего ещё не зная.

Да нет! Я знала все на свете:
Миры и войны всех эпох…
И то, что шельму вечно метит
И шут, и царь, и черт, и бог.

Я понимала письменность китайцев,
Шипение змеи и львиный рев.
Я с птицами кружила в танце
И с диким племенем делила кров.

Я знала тайны древних рек,
Печали затонувших кораблей,
Я знала, почему доплыл ковчег
И чем травили королей.

Пересекала горы, океаны, суши,
Стальным крылом пронзала высь.
Казалось все людские души
В моей душе переплелись.

Любимому письмо писала
Через века, за годом год.
Что ни скажу, все будет мало.
О! Сколько раз я шла на эшафот.

Терпела боль, считала перекрестки,
Шла в бой и на кострах горела,
На площадях плясала,
Жгла подмостки,
Все песни, все молитвы спела…

И родилась в разгаре мая,
Чтоб снова жизнь свою прожить!
Но мимо Ангел, пролетая,
Меня заставил все забыть…

Дочь лётчика

Откуда такая тяга
Всё время стремиться в полёт?
Лётный состав мой - бумага
И ручки — стальной пулемёт.

Откуда такие крылья?
Я знаю! Отец передал!
Лети же, моя эскадрилья,
Бессонницы огненный вал.

Длинные полосы взлёта,
Сотни дорог с высоты,
Первую точку отсчёта,
В наследство оставил мне ты.
Потёртую кожу планшета,
Китель- насквозь в орденах,
Розу- с далёкой планеты
И Голос в бескрайних мирах.

***

Как кошка на чужом дворе,
Я осторожна и умна,
Пушистыми подушечками по траве
Пройду и спрячусь до темна.
Меня так трудно обмануть,
Ведь я во все века мудрила,
Лишь стоит мне в глаза взглянуть,
И не таких перехитрила.
Но как мне нравится игра,
Я многому могла бы научить,
А вместо этого с утра
Я буду коготки точить.

***

На всякую «Красавицу спящую» -
Своя старуха Карабос.
На всякую струну звенящую -
Своя подушка слез.
А если будет все иначе,
Театр навек уснет.
Пусть девочка в подушку плачет,
А скрипка ей поет!

***

Покажите зависть белую.
Не верю! Не бывает!
Моя ж, художницей умелою
Меня в палитру окунает,
Переплетая свет и тени,
И все возможные тона.
Я - пленница,
Я - на коленях,
Не белая, не белая она!
Чтобы тебя забыть не смела,
И день, и ночь меня пытает.
Ах, покажите зависть белую!
Не верю! Не бывает!

***

Я прикинулась голубкой,
А накликала беду.
Что глядишь на лисью шубку,
Не поймешь, куда веду?
Чуешь, милый, не до смеха,
Ревность когти точит,
Под пушистым лисьим мехом
Сердце кровоточит.
Из последних сил смеюсь
Через боль собачью,
Рыжими кудрями вьюсь…
Не дождешься!
Не заплачу!

***

Мой тост — за стариков,
За дом, который светится.
Какой же памятью веков
Жива большущая Медведица?
Я ночью на такси примчусь
Дорогой, что короче,
Я в этом доме излечусь
От сглаза, лжи и порчи.
Я обниму отца и мать,
И буду говорить, не умолкая.
Я до утра не лягу спать,
Печенье в чай макая.

ПАМЯТИ ОТЦА

Где ты? В каких облаках?
В пустыне, какой поднебесной?
На каких запредельных ветрах
Тебе Вечность кажется тесной?
Ты летишь, распахнута грудь,
Трава зеленее зеленки,
Не уйти, не прилечь, не вздохнуть,
Взрывы, раскаты, воронки.
Неужели и там тебе снится война,
И воздух, взрывающий ночь?
Неужели и там обжигает волна
И отсюда ничем не помочь?

***

Моя Офелия! Дитя!
Твой путь судьбой уже намечен,
Поешь, над пропастью летя,
И путь твой холоден и млечен.
Как ночь от ангелов светла!
Как все земное зыбко!
Еще как будто бы тепла
Воспоминанием улыбка,
Но ты летишь
Совсем одна,
Венок из белых лилий,
И тени, вставшие со дна,
Тебя, покорную, обвили.

УТЕШАЯ ДРУГА

Ты пришелся не ко времени,
Не к престолу,
Не к двору,
В бутафорском этом племени
Не ведешь свою игру,
Вижу все и понимаю,
Не могу помочь,
Я ведь тоже здесь чужая,
Не родная дочь,
В куклы я играла с детства
От печали и тоски,
Оживить искала средство,
Наряжая в лепестки.
Сколько кофе я смолола,
Сколько вышила цветов,
Исполняя только соло
Для серебряных ветров.
Сколько вымыла, играя,
Я кривых зеркал.
Где карета золотая?
Где волшебный бал?

***

Рой тишины над домом
Уступчивостью дня,
Ночной тоской ведомый,
Не требует огня.
Сквозь стены проникая,
Баюкает мечты,
Последний блик лакая
Из чаши пустоты.
Рой тишины желанный,
Не ведая огня,
Баюкает обманы
Утраченного дня.

 

***

Осень царственно и щедро
Дарит золото и медь,
В поминальном вальсе ветра
Плещется тугая сеть.
Лодкам снятся рыбьи блестки,
Веслам — синь зеленых вод,
Рыбакам на перекрестке
Двух морей —
Лазурный грот.
Снится берегу объятье,
Поцелуй,
Прощальный взгляд,
Вишне — свадебное платье,
Ветру снится листопад.

***

Новорожденная весна -
Венеры жрица,
В разнеженности сна
Забыла нарядиться.
Земля обнажена
Предчувствием цветенья,
Душа пробуждена
Предчувствием рожденья

***

Уходим мы,
Таких уже не будет,
Мы каждый миг
прощанья ценим.
А завтра зритель
нас забудет,
Увидя молодых на сцене.

***

В «Прощеный день» — июньская теплынь,
Косая тень и горькая полынь.
Вдоль кладбищ и дорог безмолвно спит
Забвение тревог, прощение обид.

СОН ДОЖДЯ

Желанью вопреки -
Прикосновенье сна
Невидимой реки,
В реке - блесна
Чешуйкой золотой -
В ночной обман,
Морской звездой
Плывет дурман.
Слезами над бедой
Стекает день,
Прикинувшись водой,
Уснула тень.
Растекшаяся мгла
Легла на грудь,
И лунная игла
Угадывает путь
В далекие пески
Подводных рощ.
Но, обессилев от тоски,
Продрогший дождь
Устал, уснул,
Всю ночь себя качал,
Чешуйками блеснул
И в зеркало упал.

***

Буду в зеркало смотреть,
Изучать морщины,
Где-то бродит моя смерть,
Бродит без причины.
«Зря стараешься, подружка,
Старая, слепая,
Я еще реву в подушку -
Не такая уж седая.
Юбки обожаю тонкие,
И французские духи.
Посмотри! Девчонка я,
Почитай мои стихи!
С каждым разом голос звонче,
Не сходи с ума.
Я, когда писать закончу,
Позову тебя сама».

***

Движенье, музыка, игра…
Пока играем — живы.
Импровизация пера,
Слова свежи, не лживы.

Прикосновенья легких рук
Сплетают кружева,
Высвечивая круг,
Пока игра жива.

***

Не пойду я к знахарю,
Не пойду я к колдуну,
Я поохаю, поахаю,
Я повою на Луну,
И пойду на симфонический,
Сердце исцелять,
На концерт космический,
Он начнется ровно в пять.
Докторами станут скрипки,
А сестричками — виолы,
Будут флейты без ошибки
Ставить в вены мне уколы.
Будет тонкая валторна
Надо мною колдовать.
Дирижер во фраке черном
Станет к пульту ровно в пять.

***

Будет крыса кучером,
А тыква — каретой,
Будут танцы разучены
И наряды одеты.
Будет бал в разгаре,
И никто не уснет,
Будут все в ударе,
Только принц не придет.
Ах, какая жалость,
Но всякое может случиться,
Всего-то такая малость…
Он не успел родиться.

Александре и Марии

Печальных комнат пустота -
Театр тоскующих теней,
Где каждый угол — высота
Взрослеющих детей.
Рисунки, куклы, мишура,
Бессонница любимых книг,
Тесемки, бусы, веера
И записи в дневник.
Перебирая детский хлам,
Обитель нищих и царей,
Я захожу в поющий храм -
Театр тоскующих теней.

***

Шью платье из белых туманов,
Из ливней сплетаю узор,
Венок мастерю из обманов,
Чтоб не позарился вор
На плащ из осенней оливы,
На туфли из синего льда,
На бусы рыдающей ивы.
А если похитит - беда.

***

С горечью приходит Грусть,
С Грустью — светлая Печаль.
Проходите, гостьюшки,
Мне для вас — незваные -
Ничего не жаль.
Заходите, грустные,
светлые, печальные,
Снегом обеленные
родственницы дальние.
Только вас и не хватало,
Обогрею, накормлю.
У меня забот немало,
Но я вас люблю.
Вы меня не предадите,
Старые бродяжки,
Раздевайтесь, заходите,
Чай горячий в чашках.
А в духовке вкусный
праздничный пирог,
Будем веселиться,
не жалея ног.
Только что-то мне не пляшется,
Не про то наш разговор.
Кто за дверью?
Или кажется?
Ставь еще один прибор…

***

Прошу у всех прощенья,
Кто причинил мне зло.
Я не хочу в грядущих воплощениях
Нести в душе излом,
Узнав наитием по тени
Узлы затянутых обид.

Я не хочу встречаться с теми,
Кого душа моя простит.

***

Засыпайте, замерзшие кроны.
Вам ночами весны клавесин
Пропоет про апрельские звоны
И про тайные вздохи осин,

Про жужжанье шмеля над водою,
И про то, что зима коротка,
И что дышит снежинка звездою,
Повторяя узоры цветка.

Ваши голые, темные руки
Пусть целуют и жалят ветра.
Заглушая рыдания вьюги,
Будет петь клавесин до утра.

***

В объятья можно только пасть,
Как птица на излете.
Упасть, как в пропасть,
И пропасть в опасном переплете.

Все изменить, перемешать,
Не знать числа и года,
Не знать покоя, не дышать
Сплетеньем солнечного свода.

Сойти с ума, сойти на нет
По капле день за днем,
Чтобы другой увидеть свет
И воспылать другим огнем.

ПЕСЕНКА

Ты меня изменницей
не зови,
Про следы у дома мне
не говори,
И про то, что ухала
до утра сова,
И что кто-то походя
раскидал дрова.
Я до самого рассвета
не легла в постель.
Никого тут, милый,
нету,
Я, да канитель.

Ветер, ветер сильный
разбросал дрова,
У меня от этой ночи
кругом голова.
А следы — привиделись,
вьюга намела.
Мой Фома неверящий,
Я - тебя ждала.

***

Дом мой с птицами рядом,
До неба подать рукой.
Дом мой без стен и ограды
Белым облаком над рекой.

Зима навострила уши.
Падает, падает снег.
Душа моя, слушай стужу,
Слушай времени бег.

Куда уходит столетье?
Год завершает круг.
Зимнее солнце светит
В снегу календарных вьюг.

В каком числе застынет
Душа моя над рекой?
Умолкнет, оттает, отхлынет,
И неба коснется рукой.

***

Ничуть, ничья, ничком, комочком
Пребудет встреча в прошлый день.
Так поезд мчится в город ночью,
И под откос ложится тень.

Минута, час, протяжность, пристань,
Пристанище, привал.
В руках Судьбы — судьба артиста,
Из краха — в путь,
И с корабля — на бал.

***

Даже в дом не войдешь
Без ключа и отмычки.
Что о душе говорить.
Ни любовь,
Ни стабильность привычки
Не смогут ее отворить.
Проникнуть
В потемки чужие,
Во все, что готовится быть.

Сшивая порезы живые,
Держит душа
Ариаднову нить.

***

Подающему надежды -
Ноша тяжела.
Под покровами одежды -
Контуры крыла.
Для возлюбленных и прочих -
Близость ожиданья.
Не нашлите порчи
На свое создание.

Подающему надежды -
Тяжела сума,
Под крылом одежды -
«Горе от ума».

***

А речь одна другой печальней
Из уст — в уста,
Из уст — в уста.
И кто кого перепечалит
Речами неспроста.

И кто кого переиграет,
Перемудрит,
Пересечет.
Но каждый точно знает,
И чувствует — не тот.

Не та, не та,
Таится
Под маской маска вновь.
Но лишь игра способна
длиться
И будоражить тайной кровь…

***

Сойдет тихонечко печаль,
Устав давить на плечи,
И станет очень жаль
Реальности без встречи.

Минуя эфемерность,
Сойдет любая чушь:
Любовь до гроба, верность,
Преображенье душ.

Смущенный мглою вечер,
Раскрученный не впрок,
Падет опять на плечи
Тяжелой ношей строк.

***

Сама себе судья и суд,
Порок и добродетель,
И жизнь, и поле,
Соли пуд
И боли сто столетий.
В своей судьбе
До дна,
До края сил и состраданья,
Во всем ответственна одна.
Сама себе -
приход
и покаянье.

***

Из каждой маленькой встречи
Зрела большая разлука,
Ложилась у ног, цеплялась за плечи,
Водила, водила по кругу,
Делила, слагала, рядила
Каждая новая встреча,
Меня от тебя уводила.
И стала душа моя певчей,
И стала душа моя зрячей.
Ослепла большая разлука,
О чем-то все плачет и плачет,
И ходит за мною по кругу…

***

«От добра — добра не ищут»,
И до ненависти — шаг.
Счастье станет пепелищем,
Дружба — лязгом дрязг и шпаг.

От любви и след простынет,
Свет в окошке — заговор.
На удачу зависть хлынет,
На богатство выйдет вор.

Воронье накличет Лихо
— Выживай, коль не слабак!..
На душе светло и тихо,
Утихает лай собак.

***

Замешан на любви закат,
Горит плащом факира.
Звучи, гитара, в лад,
Подыгрывая миру
Цыганского костра,
Монист, браслетов, шалей.
Цыганки страсть остра,
И локоны — спирали.
Ей все равно, куда лететь,
Была бы степь-равнина.
Ей ветер долго будет петь
Под всплески тамбурина.

Бери, поэт, шарманку!
Из подземелья пробил час.
Гадай и пой, цыганка,
Пускаясь в перепляс.

***

За дубленой кожей
Вдоль души — рубец.
Где душа, что схожа,
Схожа, как близнец?
Сыщет ли на свете
Душеньку-сестру?
Разгуляйся, ветер,
Дай гореть костру,
Полыхать и плакать,
Задыхаясь — петь.
Не любовь, а плаха
Плавит мою медь.

Взорванное сердце
Видно за версту.

Приглашаю греться
К моему костру.

* * *

Хорошо себя тешить мыслью -
— остаться
в памяти, в слове печатном,
по душам блудить,
как в танце,
грешить стихами, болеть
театром.

Мой стол! В цветочек
столешница,
тетради в линейку - белые!
Хорошо, окрестив себя
грешницей,
собирать свои яблоки спелые.

Характерный танец

Мне нравится в танце характер:
переживания напоказ,
все ставки — разом на карте,
словно — в последний раз.

А потом и суд, и чистилище
и всякий подобный бред…
Какие страсти, какая силища!
Не в плащ, а в плазму одет.
До костей огнями подёрнутый
и никто тебе не указ.
Все покрывала сдёрнуты,
словно на сцене —
в последний раз.

Начало

Вдоль стен — станки,
Сентябрь, начало года.
Почти что " сосунки»,
В душе — почти икота,
Всё тело — каменный комок
И судорога — в ногу.
Мертвецкой хваткой -
за станок,
Стоишь, и, слава Богу.

Всё сызнова и снова,
За повторением — повтор
И крик: «Ты девочка корова,
Всё не туда, какой позор».
И смех, и страх,
И холодно, и жарко,
От боли изнывает пах
И так себя по - детски жалко.

Опять «крестом» - батман, жете…
Как далеко до середины.
Как нелегко до фуэте.
Как высоко до Балерины.

Сирень

Распустила сирень пушистая,
На подходе к театру — дурман,
Ничего, никого не услышу я,
Если в сквере — сирени туман.

Ты, шампанского пена игристая,
Или крохотных бабочек рой.
Пять лепестков вычисляю я пристально,
Проходя сквозь сиреневый строй.

Звёзд у тебя, как на небе, немерено!
Пять лепестков — и счастье в кармане.
Я снова пою и снова уверена-
Эта примета — меня не обманет.

Портрет Вероники

Из прыжков и поклонов изящных
Сотканы лёгкие па.
Смертный тебе не образчик
И любовь безнадёжно слепа.
От земного, снующего смерча
Не укрыться за тонкостью рифм.
Нет тебя, ярче и легче
В семействе надуманных нимф.
В окружении звёздного трона
И льстивости исподтишка,
Нет драгоценней короны
И вдохновенней прыжка.
Кисть художника слишком реальна,
Неподвластна ей музыка плоти…

Исчезаешь в облаке бальном,
На лёгком дыхании,
на взлёте.

* * *

Слегка и пригубить…
Зачем так мелочиться?
(немая сцена в лицах)
И «быть или не быть»,
Так не стоит вопрос.
Всё недоступней планка,
Трещит по швам изнанка,
И что-то завещал Христос:
Идти вперёд, баз страха,
Продавливая след,
И где-то замаячит свет,
И ты отдашь последнюю рубаху,
Зашореный пургой,
Увязнув там одной ногой.

* * *

Она мечтала, как Маргарита,
летать, заглядывая в окна.
Она мечтала играть Маргариту
Или что-нибудь из Софокла.
А ей давали Кота Бегемота
Или что-нибудь в этом роде,
Кота Бегемота и всё тут,
Или пугало в огороде.
Безутешная горем убита,
Ведь условие счастья -
Играть свою Маргариту
И, чтобы рядом был Мастер,
Такой гениальный и отрешённый
(И рукописи его не горят…)
Все невесты младые, все жёны
Ловят улыбку его и взгляд.

А он ищет, ищет свою Маргариту
Или кого-нибудь из Софокла.

Маргарита горем убита…
Её опять гримируют на Фёклу.

КУПЛЕТЫ РАЗГУЛЯЯ

* * *

Покатилась пряжею,
Голубком, комочком
Пьяная, сермяжная
Песенка по кочкам.

Песня залихватская,
Чумовая, горькая.
Всплыло перед Пасхою
Полнолунье — долькою.

Куличи с изюмами
Вышли из духовки,
Засветились думами
На дверях подковки.

Закрутились локоны,
Заиграло солнышко,
Гладит май за окнами
Воробьины пёрышки.

 

 

 

 

 

 

* * *

Разгуляйся шатия - братья,
Веселись честной народ,
Не печалься о зарплате
И о том, что завтра ждёт.
Пусть всё будет сикось-накось,
Пусть — хоть не расти трава.
Ни почём любая пакость,
Хорохорится братва.
Веселится, «кандыбачит»,
Аж по кожице — мороз.

От чего ж так горько плачет
Под рубашечкой Христос?

 

* * *

Будет утро, будет пища,
(Духа нам не занимать.)
Если грянет пепелище,
Если снова погибать,
Мы пойдём по белу свету,
На миру и смерть красна,
Не приляжем до рассвета,
Погорельцам — не до сна.
По дворам — гульба, умора,
Сбита шапка набекрень,
Сбиты ноги, а мы — в гору,
Нет горы? Сойдет и пень.

 

 

 

* * *

Обещаньем по горло
сыты, помянем,
Пока не припёрла
фига в кармане.
«Были, когда-то,
И мы рысаками»,
Были богаты
Надеждой, мечтами.
Где - же ты удаль,
(Удачу — за хвост…)
Из общего блюда
Не выловишь звёзд.
Загнаны в угол,
В отхожий балласт,
Бедному другу
И Бог не подаст.
Разгул и кручина,
В витринах — гламур,
Смех без причины…
Чур, меня, чур.

 

 

 

 

 

 

 

 

* * *

Не купить в рассрочку
Ни любовь, ни дружбу,
Не купить и точка-
Жизнь она, как служба…
И зачем служивый
Ты надраил зубы?
Все улыбки лживы
И фальшивы трубы,
Что зовут и манят,
Направляя «лыжи»,
Всё равно обманет
Ни чужой, так ближний.
Кто со зла, кто с спьяну
Обдерёт, как липку
На пирушке званой,
Одарив улыбкой.

 

* * *

Луна, как собачья миска,
Полнёхонька, через край,
Непростительно близко,
Давай подставляй
Вёдра да жбаны,
Напустит тумана,
Наполнит бутыли,
Чтоб говорили
За окнами, ставнями
Льстивые речи.

Только б не ставили
В угол да в печи.

 

* * *

Хлеба и зрелищ
просит толпа,
крови и стрельбищ…
А потом у попа
 будет отмаливать
свою непутёвость,
 будет ошпаривать,
покаянное слово,
 будут зашкаливать
градусы просьб,
пока не забьётся
последний гвоздь.

 

* * *

Прошлого — пролежни,
Будущего — стена.
Прошлое прожито,
За будущее — до дна…
Стой! Плохая примета
Прикуривать сигарету
От газа и от свечи.
Давай помолчим.
Не будет дублёров
В этом Спектакле…
Выпей палёной
Правды до капли.
Чем хуже и горше -
Дублёнистей кожа.

Что же так мрачно
Ты смотришь на стрелки?

Всё еще скачет
В колёсиках белка…

* * *

Куда пошлют, туда пойдём,
На бой с врагом, иль на пирушку,
Пока с косой старушка
Не постучалась в дом.
Куда пошлют, туда пойдём,
Так и живём, сквозь годы мчась,
Не мучаясь и не «жлобясь»
У жизни на подхвате.
Покуда сил и сердца хватит,
Мы не свернём с пути,
Ведь больше некуда идти…

 

* * *

Одеться нам, что подпоясаться.
Богов из глины накатаем…
На хлебушек — да маслица
И всё, что быстро тает.

Не свести концы доселе,
Жизнь пошла — не дать, не взять,
Песни пели, не допели,
Пришло время поплясать.
Спасу нет, умов — палата…
Только б не было войны.

Хорошо бы быть богатым,
А не бедным и больным.

 

 

* * *

Не стоит судьбе перечить
И клянчить себе поблажку.
Каждый чем-то отмечен,
Один — под крылом,
Другой — «на отмашку».
Не поймёшь, куда жизнь
заводит…
Кому брошена горсть с небес.
Не поймёшь, толи Ангел на взводе,
Толи снова путает бес.
Не стоит стелить солому,
Не хватит сухой травы.
Белый конь не брат вороному,
Коль суждено, не сносить головы.
Хорошо бы бродить подольше
В непогодь и по лужам.
В чужих руках, кажется
 больше…
Только бы не было хуже.

 

* * *

Перетопчемся на полпути,
Ведь нам без разницы.
Не наша улица гудит
И ширится, и празднится.
Не нам знамена шелковы
Нести, горланя гордостью,
Оправиться от шока бы,
От глупости и подлости.
Звучит на полпути
Весёлая — застольная,
Не наша улица гудит,
Своей судьбой довольная.,.

* * *

Кичатся литаврами марши,
Но ваши сегодня не пляшут
И никаких отсебятин,
Вот вам, возьмите и нате.
Шоу должно продолжаться
И не слабо оторваться
Тем, кто этого стоит,
Все остальные — в отстое,
Все остальные в откате,
Вот вам, возьмите и нате,
Ваши места у «параши»
И ваши сегодня не пляшут.

Шоу должно продолжаться,
И не слабо оторваться
По полной, по самые уши,
Кичатся литаврами туши
И марши, и всякая помпа,
Не шоу, а целая бомба.

Публика — в ажиотаже,
Но ваши сегодня не пляшут.

 

 

 

 

 

 

* * *

Строфа — как сфера,
как свет, соединяющий миры.
Строфа — спасительная вера,
что сумрак только до поры-
до времени…

В пространстве
сменяет ночь лучистая заря.
Природа с вечным постоянством
выстраивает числа в ряд.
В течении временных отличий-
свеченье почвы и планет…
Как бесподобен, как вторичен
и тот, и этот Свет

 

* * *

Слова — они ведь как люди:
Эти от Бога, те от лукавого,
Одни, как халва на блюде,
Другие колышутся травами.

Одни со сцены летят- красуются,
Другие — из подворотни.
Есть слова, которые целуются,
Есть, как чёрная сотня.

Есть слова из «голимого» перца,
Они обжигая, смеются.

Но слова, что из самого сердца -
Навсегда в душе остаются.

Седьмая фаза

Где-то снова заварушка,
Чья — то, с горя пьёт старушка.
«Вечор, ты помнишь, вьюга злилась»
И что-то снова приключилось:

Под голубыми небесами,
Водя антенными усами,
Вещает говорящий кот,
Что будет всё наоборот…

Сто сорок молодцев прекрасных
На дно залягут в субмарине,
Пилот сгорит в своей кабине.
И будет дан приказ негласный -
Стоять и так держать
По циркулю штурвал…

В грозу, в девятый вал,
Русалки подиум колышут,
Никто не видит и не слышит,
Как вечерами Небо злится
(опять немая сцена в лицах.)
Заводит песнь учёный кот,
Там погибает целый взвод,
Выходит леший в караул,
Там, до рассвета, не уснул
Кощей над холодом и златом.

А помнишь, как когда-то
«Под голубыми небесами,
Великолепными коврами…»
Проклёвывалась жизнь.

Прошу тебя, проснись!

 

* * *

Разведчица — пчела
унюхала варенье
на краешке стола,
а я — предвдохновенье.

Ответчица пчела -
тебе моё варенье,
зефир и пастила,
а мне — стихотворенье
на краешке стола.

 

* * *

Уходит музыка стиха-
налёт надуманных излишеств.
Нет ничего досаднее и тише,
когда уходит музыка стиха.
И что на смену? Лай собачий,
а вместо розы — лук- парей,
ночное лязганье дверей…
От этого я тоже плачу,
острей цепляя за живое.
Как видишь, всё ещё живу я…
И что таить греха,
не забываю музыку стиха.

 

 

 

 

* * *

Я кровью не пишу стихи…
И это точно.
Я сплю спокойно ночью.
Меня не мучают грехи
И мелкие грешочки.
Я не прошу отсрочки
На тот неясный свет.
А может, будущего нет?
И в нашей маленькой оградке
Мы зря раскапываем грядки
И мастерим теплушки.
Не стоит и понюшки
Весь этот выдуманный бред…

Но почему душа стрекочет,
И кто диктует эти строчки,
И кто сказал, что Бога нет?..

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

* * *

Сказала «а», говори «б»
и следующую — по алфавиту.
Это тебе не на трубе
выделывать кульбиты.

Неужели не страшно
заглядывать в глубины?
Это тебе не вальяжное
интервью с балериной.

Потом разберётся время,
прочёсывая лозу.
Пусть окрылённый мерин
«на голубом глазу»
поёт тебе Лазаря.

Пусть всё небо стразами
кишит, подмигивая.
Всем сердцем своим,
всем разумом,
умирай над своими книгами.

Всему взамен

Когда дотла сгорел твой дом,
А в доме фотографии и письма.
Когда любимый за столом
Не будет даже в мыслях.
Когда хитросплетенье встреч
Не воскрешает образ светлый,
Когда захочешь снова сжечь
Всё то, что стало серым пеплом…
Придут стихи всему взамен
Легко и без помарок,
Как новоселье, как размен,
Как с неба, посланный подарок.

* * *

Кого выбирает Пространство,
Закидывая в голову бред
Поэтического пьянства?
Десяток текстов и ты — поэт…
Да нет! Ты просто влип
В энергию заблуждения,
А твой стихотворный нимб-
Очередная шутка Гения.

Платье для салона

Платье серое с искринкой,
Платье рыбкой — длинный хвост,
Платье рыбкой с голой спинкой,
Крой у платья так не прост…
Ворот платья драпирован,
Два шарфа, как водопады.

Не скажу я в нём ни слова,
Платье рыбкой мне не надо.

* * *

Прошу у всех прощения,
кто причинил мне зло.
Я не хочу в грядущих воплощениях
нести в душе излом.
Узнав наитием по тени,
узлы затянутых обид,
я не хочу встречаться с теми,
кого душа моя простит.

* * *

Дайте мне ночь, если можно
И пусть будет лето.
Полнолуние дайте тоже,
Дайте мне только это.

И пусть играют сонату
Ту, которую дети знают,
Или Шуберта серенаду,
Боль моя… утихает.

Дайте мне роль, если можно,
Если все ещё не раздали.
Я сыграю божественно и безбожно,
Если Он будет в зале.

 

Эхо войны

Как лицо воскресшего,
Поднялась Земля,
Увела тропою пешею
В алые поля.
Земля-Ника вдоволь
Разбросала песни
Матерям и вдовам:
«Родненький! Воскресни!»
А в земле, до звона,
Боль да тишина.
По своим законам
Разлилась весна.
Причитанья, песни,
До земли поклон:
«Родненький! Воскресни!»
Не услышит он.

 

* * *

С веслом мускулистая Муза,
Где только она ни была…
Какого не знала союза,
Неслась, закусив удила.
И как это часто бывает,
Нас всех обманула судьба.
Не соколом, колом взмывает
Завода стальная труба.
А Муза, одевшись попроще,
Согнулась у жаркой печи,
Устало, бездарно и тоще
Уставившись, тупо молчит.
На круглую площадь выходит
Всем недовольный народ.
Их время пугает,
Их время обносит
Их ничего в этой жизни
не ждёт…

Что же ты Муза так задрожала?
Вот тебе тема:»… Пора друг, пора…»
И где твои зубы, и где твоё жало
И что ж ты идёшь по окольным
дворам?
Где-то прислугой снуёшь на подхвате,
Язык прикусила, присогнута стать.
И слов будет мало, и жизни не хватит,
Чтоб смутное время,
хотя бы понять.

 

 

 

* * *

Молчи, молчи,
Как ветви на ветру
Молчат от холода и боли,
Как небо звёздное к утру
Молчит, оплакивая поле.
Молчи, как снег молчит,
Как тополиный пух.
Не выдай слабости,
Не выдай стона
И только в час
Заутреннего звона
Не забывай читать
Молитву в слух.

 

* * *

Сопровождай меня повсюду,
Как поводырь слепца.
Я буду петь, я рядом буду
С тобой до самого конца.
И за Чертою вместе нам
Идти, не разнимая рук.
Я стану зрячей Там,
А ты — ослепнешь вдруг…
Куда идти?
Как длинны все дороги,
А времени — на пальцах сосчитать…
Душа моя то в рубище, то в тоге,
То вдаль летит, то снова вспять.
Густеют сумерки…
Но неизменно чудо-
Любовь без края, без конца.

Сопровождай меня повсюду,
Как поводырь слепца.

* * *

Напевностью любовных притч,
полнеба в акварели,
полнеба в канители,
почти Шагала детский китч
и трепыханье рук впустую,
но я опять тебя рисую,
как кошка, на кофейной гуще…
Последний штрих и ты отпущен
в пустыню снежных простыней.
А мне полнеба-
-пропасти темней.

 

* * *

Строка подточит тросы
И даст раздуть шелка,
И будут падать альбатросы,
Как люстры с потолка.

Заходят мачты, с диким воем,
Как тут не вспомнить о Творце.
Мы на земле с тобою двое
На льдине, в огненном кольце.

Свисти, свисти попутный ветер!
Бог в помощь, к чёрту паруса!..
Давай, смеясь, мечтать как дети
И ждать в алмазах небеса.

 

 

* * *

Под самый финал загадала число…
Мой взгляд нарочито беспечен.
И лоску и блеску, пожалуй, назло
Насмешливо-колкие речи.
Смеюсь и куражусь сама над собой,
Коль Муза хитро подмигнула.
И в каждой строке моей
слышится сбой
Последнего в жизни «загула».
И сколько ещё продлит посошок
Моя чумовая судьбина?
Когда сочиню я последний стишок
И напрочь забуду, что я - балерина.
Точнее солистка, артистка балета,
Простой, рядовой,
 без медалей солдат.
Меня закопают…

Но кто-то, читая стихи до рассвета,
Заставит меня возвратиться назад.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

* * *

Музыкальная гостиная-
Приметы старины.
Назад. шагами семимильными
Вернёмся в лютневые сны.

Вивальди, Гайдн, Пергалези,
Сегодня ваш настал черёд!
Мелодия звучит
И кажется, что тесен
И миг, и час, и день, и год.
И жизнь мала, наполненная светом
И чистотой скрипичного ключа
Мелодия звучит, как исповедь поэта,
Пока любовь жива, пока горит свеча!

 

* * *

Взвалив на плечи Чаплина и Лира,
Несёшь себя за шагом — шаг.
Перед тобой озоновые дыры,
Со всех сторон метёт сквозняк.
Шагаешь медленно и трудно
Поэт, безумец, лицедей.
Циничный мир терзает беспробудно
И нет от этой жизни панацей.

 

 

 

 

* * *

Чтобы бал (и после бала)
Продолжался и сиял,
Чтоб ничто не умирало,
Проведи свой первый бал,
Проведи его по струнам,
По небесным стременам,
По созвездиям и Лунам,
По ушедшим именам.
Пронеси свечу над миром,
Упади в траву зари.
И тогда с тобою Лира,
Как Душа заговорит.

 

* * *

И чей- то голос постоянно:
«Не верь, не бойся, не проси,
Не искушай судьбу, спасись
От откровенного обмана.
Держи свой ум в аду,
Не покупайся на дешёвки,
Пусть все ужимки и уловки
Останутся в другом ряду.
Пусть будут где- то рядом,
Не задевая тонких струн.
Предай восторг костру,
Тебе ведь ничего не надо…

Подачек не приемля,
Смотри во все глаза,
Положенные в землю,
Мы ближе к Небесам…»

 

* * *

Поговори со мной
и станет легче.
Поведай мне
свою печаль.
Раскрой красиво плечи
и посмотри вокруг
и вдаль.

За невезением
последует удача,
Опять любовь
всего наобещает…

А хочешь, я с тобой поплачу?
А знаешь, слёзы печень очищают.

* * *

Заложница обстоятельств-
Сегодня — своя, а завтра — пришлая.
Заложница предательств,
Сегодня нужна, а завтра - лишняя,
Лишенная слова, как разума,
Душа на последнем издохе.
А хочется всё и сразу бы,
Всё, а не жалкие крохи.

Это в юности жизнь « бутонится»,
Обещая сплошные праздники…
А сегодня, увы, ничего не обломится,
Только стихи, как дети — отказники.

 

* * *

Осетия — в огне,
Я плачу у экрана.
Чудовищная рана
Нам всем — тебе и мне.

Как осознать умом
Весь этот ад?
Когда снаряд
Взрывает дом
И дети в нём горят!

В подвалах — стон и кровь,
Босая девочка
И мальчик баз носочков…
И где же Бог — твоя любовь?,
И где хранящие нас Ангелочки?

 

* * *

Диктатура денег -
Пострашнее будет.
«Сени мои сени»,
Серебро — Иуде.
Не дрожи осина,
Не клонись берёза,
За святого сына
Отольются слёзы.
Разольются песни
(Кто — кого не судит),
А пока на месте
Будет всё — как будет…

 

* * *

Рощи голубиные,
Васильковые луга,
Вперемежку тропы длинные,
В дымке берега.

Отвела беду, отринула
И ушла, с чем подошла.
След — вослед и сгинула
Чья-то добрая Душа.

 

* * *

Лето круглое,
Лето сочное,
Земляничное
И песочное,
Налегке и босое,
Синь многоголосая.
Лето окольцовано,
Солнцем зацеловано.

 

 

 

 

 

 

* * *

Театр в столице или в крае -
Пристанище души.
Мы это чувствуем и знаем,
Когда в театр взволновано спешим.
Ведь только здесь оттает сердце
От боли и невзгод,
Когда оркестр, играя скерцо,
Исполнит свой полёт.

Мир станет чище и мудрее,
Жизнь обретёт значение,
Когда театр раскроет двери,
Встречая час вечерний.

 

* * *

Не было роз ярче,
Не было звёзд жарче твоих.
Не из сора рождается стих,
С горяча, в одночасье,
А в сценическом счастье
Параллельных миров…
Не было звёзд ярче,
Не было жарче ветров.

Поезд ушел, рельсы убрали,
Поле, стрекозы, цветы,
Небо, звёздные дали…
Где я и где ты?

* * *

Весне всё равно,
Кто ей рад.
Дождик в окно
Стучит наугад.

Через тысячу лет-
Ливень в окно.
Нас уже нет,
А весне — всё равно…

* * *

Столько слоёв у балетной пачки,
Чтобы — взлететь,
Когда уколола пальчик
И напророчили… петь…

Слова слагаются сложно
И значит — ложь.
Перебирай осторожней,
На пальчиках всё ж.

До кровавых мозолей-
— к простому, от сложностей,
От роли, к роли -
Через все невозможности.

* * *

Сколько длится «бальзаковский возраст?..»
Пока тебя всё волнует,
Поэзии ветер, жизни проза,
Затмения и полнолуние.

Когда нарядившись в бархат,
Ты смеёшься своим отражениям,
Когда ночь встречаешь без страха,
А утром, варишь варенье.

Сколько длится «бальзаковский возраст?»
Пока в волосах твоих — синий ветер…
Когда сын говорит тебе взрослый:
«Ты прекраснее всех на свете»

Где Ангелы живут?

Все Ангелы — наперечёт
По месяцам и дням рождения.
И каждый терпеливо ждёт
Свой час предназначения…

Где Ангелы живут?
Летают или ходят рядом.
Я чувствую и там и тут,
Крылатые, обводят взглядом,
Не пропуская мелочей,
Они сопутствуют удаче,
А если горе, на плече
Твой Ангел эльфиком заплачет.

Потом предстанет великаном
И отведёт беду в сторонку,
И все твои печали канут
В одну никчёмную воронку.

Где Ангелы живут?
В цветах, в листве, иль в реках?
Я слышу, как они поют
В душе и в сердце Человека.

* * *

Любовь — это весь мир в охапку,
На ветру и без шапки,
На коленях, ползком,
Это — к Небу виском,
Это, как бритвой — по вене…
Всё равно, не оценит,
Не остановится, не оглянётся,
Пока, сердце твоё не взорвётся.
И сорвётся засов,
И сотни стихов
Будут литься и литься,
Пока таинство длится.

* * *

Болезнетворно хлюпал Март,
Прикинувшись несчастным,
И, наконец, вошёл в азарт,
Играя утром ясным.

Он распахнул таки клавир
Весенних запахов и звуков,
Как обещание любви,
Как старт натянутого лука.

* * *

Заблуждаться, это как влюбляться,
Слепнуть и лететь «с катушек»,
Признаваться и «раздеваться»,
Свою, изливая душу,
Слова загоняя в строфы,
Рифмуя все впечатления,
Когда в душе катастрофа,
Свечение и песнопение.
Заблуждаться, это как обольщаться,
Что никто ничего не нарушит,
Это, смешная попытка остаться
В ваших сердцах и в ваших душах.

* * *

Не так это просто
Растить балерин.
Не все выйдут в Звёзды,
На сотню — один
Случай счастливый.
Карьера, восторг,
Оваций разливы,
Букеты у ног…
Воздушность Эола,
Лебединый размах,
Природа и школа
В руках и ногах.

Но труд ежедневный -
До тошноты
Требует сцена
За миг Красоты.